Makin' Magic

Вы знаете, доверия к людям у меня - с ноль. И я не допущу того, чтобы наследницей всех моих тайн стала какая-то бездарная девчушка, ничем не отличающаяся от прочих селян! Пф! Вот ещё!
Я передам все свои познания о магии только тому, кому это действительно будет нужно. И, уж поверьте мне, заставлю полностью овладеть даром. Вне зависимости от желания самой наследницы.
А, да, и ещё кое-что. Есть у меня ма-а-аленькая прихоть. У этой особы должны будут быть - эй, записи, вы меня слышите? - должны будут быть длинные острые уши. И никак иначе. Вот такая я капризная привереда, что уж тут поделать.

- Основатель создается ведьмой/колдуном:
- Основатель и все наследники должны развить навык волшебства до того, как станут пожилыми;
- Основатель и все наследники должны испытать все заклинания;
- Наследником может становиться только ребенок с магическими способностями.

Фамильная черта характера (Счастливица)

Иногда мне кажется, что вместо крови у меня течёт чистый экстракт везения. Не знаю, как это выглядит, но, надеюсь, что мои отпрыски его унаследуют.

(Когда создаете основателя в режиме «Создание персонажа», выберите одну из черт его характера в качестве фамильной. В последствии каждый сим, рожденный в династии, должен будет приобрести эту черту до того, как станет молодым. Если сим не унаследует эту черту при рождении, вы должны выбрать ее самостоятельно при первой же возможности. Все остальные черты должны быть определены случайным образом.)

Фамильная награда (Руки-магниты)

Да что же это за ведьма, которая не может ни одного заклинания сотворить без какого-то куска древесины? И я, и мои наследники обязаны будут тренировать свой магический дар до тех пор, пока полностью не овладеют им - это раз, и пока не смогут колдовать без своей палочки - два.

- В качестве фамильной выбирается одна из наград, приобретенных за баллы счастья. Отныне одна должна быть куплена каждому наследнику до того, как он станет молодым;
- Минимальная стоимость "фамильной награды" - 15 000 баллов.

Матриархат

Мужчина-ведьма, это уже ведьмак. Немного другая специальность, знаете ли, несмотря на схожее название. Да и, если так подумать, мне больше в качестве наследника хочется видеть уверенную в себе барышню с магическим даром, а не не имеющего ни малейшего понятия, что с этим делать, юношу. Такие дела.

- Наследник каждого поколения должен быть того же пола, что и основатель. Дети другого пола по-прежнему считаются кровными родственниками и могут зарабатывать очки.

Фамильное клеймо

то, как оно выглядит:

Отпечатанный магией рисунок, что покрывает всю мою спину, кажется мне прекрасным, это во-первых. Дерево с двумя кронами символизирует тёмное и светлое начала каждой колдуньи, способность управится как с чёрной магией, так и со светлой. (хотя на самом деле я выбрала этот символ только из-за своей любви к двойственности, а красивое оправдание для самой себя придумала только годами позже... Ну и что! Красиво же! И символично!)
А во-вторых, оно значительно увеличивает запас магических сил. И изящно, и практично!

Основатель желает, чтобы всех его потомков можно было распознать по определенной картинке на их теле
- Основатель должен быть создан в CAS с татуировкой. Она должна быть заметной, нельзя прятать татуировку под одеждой;
- Каждый житель Родового гнезда должен сделать себе такую же татуировку. Рожденные в доме – при достижении молодого возраста, вселенные – сразу после въезда.

Бездомный

За время моих странствий с группой других несчастных, я, знаете ли, особо не работала нигде. Так что из денег у меня - едва-едва наберётся две тысячи монет, собранных с продажи селянам всяческих изобретений, собранных травок и прочих подобных вещиц. Для начала скоплю побольше деньжат, а лишь затем начну воплощать в жизнь свои планы по строительству.

- Основатель заселяется на участок не меньше чем 40х40. При этом сумма оставшихся средств не должна превышать 1 800 $. О том, как убрать "лишние" симолеоны см. в шапке темы.
- Оставшиеся деньги можно тратить исключительно на портативные предметы - корзину для пикника, гитару и т.д.
- Основатель не может строить дом, покупать предметы быта и женится/выходить замуж, пока на семейном счету не накопится 12000 симолеонов.
- Основатель не может устроиться на работу, пока на семейном счету не накопиться 12000 симолеонов.

Во-первых, я не стала ставить мод на укорачивание жизни вампирам. Почему? Хотя бы потому, что их в династии не будет. А городские обращённые жители пущай будут. В конце концов, они, я надеюсь, никаким кардинальным образом на историю не повлияют.
Во-вторых. Пара (или немного больше) слов о частоте обновлений. Скажу сразу и честно - я очень долго думала, стоит ли мне вообще браться за династию, ибо делать скриншоты, намечать историю и заниматься прочими сомнительными вещами - долго и немного (мягко сказано) лениво. Так что, если обновляться это дело будет раз в месяц - хлебный мякиш не виноват. Если кто вдруг будет читать эти еретичные бредни - пинайте почаще. Спасибо.
В-третьих. Скорее предупреждение, чем примечание. Я вот - лютый поклонник фем. слэша. Скорее всего эта напасть нет-нет, да проскользнёт где-нибудь в династии. Опять же - хлеб не виноват, хлеб не хотел вырастать таким ущербом с такими жуткими пристрастиями.

Читаете (если вообще читаете) вы эту ересь на свои досаду и огорчение. Но спасибо, да.

Создание основательницы: +1;
Создание питомца: +1;
Рождение второго поколения: +1;
Полностью прокачанный навык алхимии у Кристель: +1;
Полностью прокачанный навык рыболовства у Ран'Наара: +1;
Кристель достигает вершины карьеры алхимика: +1;
(пока не проваленные ограничения: +10)
Итого: 6/(16)

Нельзя сказать, что моё самочувствие с тех пор сильно улучшилось, всё же, сильное истощение сделало своё дело - организм стал отторгать любую еду и питьё, тяжелее слабозаваренного чая. Что меня, что Рана это беспокоило, но ничего поделать с этим было нельзя. Разве что... Когда-то очень давно я слышала о заклинании, позволяющим насытиться без поглощения пищи. Если бы мне удалось отыскать верный способ его произнесения, то, возможно, это помогло бы мне.
Своими размышлениями я поделилась с Иви, вдовствующей эрцгерцогиней, жившей по соседству, ставшей мне с недавних верной подругой. Моя теория была верна, такое заклинание действительно существует, вот только подбирать его магическую формулу мне придётся самостоятельно - слишком уж подобные вещи индивидуальны.
Остаток зимы я провела за попытками улучшить свои магические навыки и, надо сказать, время даром не пропало - я многому успела научиться и теперь активно шла на поправку. К началу весны я уже могла попытаться осуществить свой план. И этой же весной Ран активно начал вливать в мой мозг информацию о традициях своего народа. Долго, много, подробно. Его рассказы походили на матушкины лекции но, всё же, были интересны. Правда, понимание того, зачем вообще он мне рассказывает о зимних и весенних праздниках парнокопытных людей, не давалось вовсе. До того момента, как речь его зашла об эдаком аналоге венчания. Тут, по сбивчивому, скачущему с одного, на другое, говору, я, наконец, поняла, к чему всё это время он клонил. Поняла и не смогла сдержать улыбки. Милый, нерешительный Ран! Знал бы, что я уж думала сама ему намекнуть о том, что негоже двум разнополым существам просто так проживать под одной крышей! Знал бы, как рада была услышать, что и в его голове ходят такие же думы!
И наше венчание, по обряду его народа, мы решили провести на ближайшем восходе солнца, безумно счастливые, что этот этап нерешительности наконец позади, безумно уверенные друг в друге.
В ночь мне едва удалось заснуть - мысли о завтрашнем дне не давали покоя, я всё вспоминала, существует ли на свете заклинание ускорения времени, но ничего, что было бы действеннее сна так и не пришло на ум. Ран, как оказалось, не спал вовсе. Утром он вручил мне сотканное из воздушного кружева платье, как он объяснил потом - принадлежало оно его матери, он только лишь поправил его под мою фигуру, да и меня саму в целом, сотворив из вещи, прошедшей сквозь время, что-то поистине уникальное. Его же наряд был куда скромнее - бело-песочная ряса до полу. На головы нам обоим он, с такой счастливой улыбкой, водрузил венки из весенних цветов.
- Кристель, - его голос тогда был ровным и спокойным, в нём было столько мира и покоя, сколько мною не было слышано никогда. - Я прошу тебя оказать мне честь, о которой просить не в праве. Я прошу тебя разделить со мной мой путь. Я прошу тебя идти со мной плечом к плечу и освещать дорогу, - вспомнились тогда те поспешные закрепления любовных уз, какие я видела когда-то раньше, ещё когда побиралась по миру с группой таких же отщепенцев (о, как же это было давно, будто в прошлой жизни!). Они и близко не были к тому, что происходило сейчас - ни проникновенных речей, с каждым словом, полным тайных смыслов, ни такой теплоты. - Пускай мне неведомо, куда она приведёт. Пускай, возможно, она пророчит гибель для меня. Но если ты станешь рядом, если будешь мне светом, то пусть будет так. - Он вздохнул, набрал в лёгкие воздух и закончил свою речь одним вопросом, - Игнис, последуешь ли ты со мной?
Мне было жаль, что я не могла сказать подходящих слов, какие говорили девушки его народа, жаль, что единственное, что я смогла сказать это куцее «Я буду идти с тобой. Всегда.» Но, кажется, большего и не нужно было. Ран приложил свою ладонь к моей и - клянусь своим даром - магических вихрей такой силы я не ощущала никогда!
Когда, как объяснил мне позже Ран, закрепление магическими нитями Уз Судьбы закончилось, я оказалась подхваченной на руки - как оказалось, моё выздоровление ещё было не окончено, от чего было потеряно равновесие и я чудом не утратила сознание. Однако, в себя вернулась довольно быстро, но от тепла его рук уходить не хотелось. Наоборот, было лишь одно отчётливое желание - остаться, быть рядом, ближе, ещё ближе, не отпускать никогда одного. Мне трудно, до безумных мук трудно, почти невозможно передать словами того ощущения, захлестнувшего с головой в тот момент и более не уходившего ни на миг. За какие-то мгновения этот не-человек из просто близкого, стал жизненно необходимым. И то было взаимно - по глазам было видно. И тому мы были счастливы.
(далее следуют краткие пометки о бытовых мелочах - кобыла понесла, советник - самки собачьей сын, новое заклинание опробовано, дань слишком высока и так далее.)
С той поры прошло много времени. Так много, что самой не верится. Сколько мне уже лет? Двадцать семь. В дрожь бросает от этой цифры - подумать только, кажется, будто ещё вчера я была восемнадцатилетней девочкой, по дури уехавшей на Восток и спустя пару месяцев вернувшейся назад, да не одной, а с таким же юнцом. С которым, ещё пару месяцев спустя, связавшей себя Узами. Одному лишь своему везению я обязана тем, что он действительно оказался, как в сказках, сама себе не верю, тем «единственным» и самой Судьбой указанным. А ведь всё могло быть куда хуже. Это ведь мог быть не Ран, а кто-то ещё, кто-то, кто не ценил бы и был жесток...
Довольно пустых рассуждений. У меня, на самом деле, радость. Я, кажется, стану матерью. Говорю «радость», а на самом деле страшно. Ну какая из меня мать? У самой ветер в голове, саму рвёт в приключения, в путь, прочь из этого места. Не могу сказать, что я не люблю свой дом, просто хочется чего-то нового, красочного, полного опасностей и тягот. А тут - материнство. Что я могу дать ребёнку? Чему научить? Нет, я чувствую, что это будет маленькая ведьма, но, всё же, рассказать ей о том, как важно быть осторожной и не лезть на рожон я не смогу. Самой бы кто рассказал!
Ран, вот, недавно отправлялся на Восток. Сказал, что нам сейчас нужно золото по самое нельзя, дом расширить, да и подарить кое-что хочет. Подарил. Признаю, была удивлена. Зеркало! Во весь рост! С драконами-стражами, от которых отчётливо веет магией! Подумать только, что он достал такое диво! Так по-женски себя веду, но отойти от него всё никак не получается, такая красота!
(далее записи обрываются.)
Это кошмар. Быть матерью - кошмар и муки преисподней. У меня не было толком времени на то, чтобы писать о происходящем вокруг. Благо, сейчас Ран осмелел и стал больше времени проводить с де... Да кому я вру? Он же от них сутками не отходит! По правде, я тому даже рада - наконец-то, спустя три тяжких года, сладостная передышка.
По порядку. Во-первых, их двое. Близняшки, обе унаследовали дар и теперь прячут от меня вещи в Пустоту. Неосознанно, конечно, но прячут же! И обратно даже достать могут! Знаю, вырастут сильными. Во-вторых, носить их было тяжко. Даже слишком. Оттого одна из них - слепая с рождения, но, знаете, записи, я души в ней не чаю. Даже больше, чем в Ракель, хотя это и не особенно справедливо. В любом случае, тоже самое можно сказать и насчёт Рана, только тот более холоден к слепой Рахель. Говорит, что видит в ней зло, хотя лично я так не считаю.
К слову, о нашем семействе вдруг вспомнила некая дальняя родственница, имени которой я и не слышала раньше. Представилась сестрой матери моей покойной матушки, но смутно мне в это верится. Так или иначе, пусть её общество и было неприятным, от подарков для Хель и Кель отказываться было глупо, хотя, должна признать, эти куклы страшноваты. Но вот дети в восторге, а это главное.
Говоря о кошмарах. Эта ночь, полнолуние, выпавшее на третий день рождения близняшек... Как обычно, я отпрвилась проверять растения в саду, ранее времени на то всё никак не находилось, но стоило взойти луне, как события обернулись трагедией. Я слышала в городе, что когда-то раньше на моей земле было массовое захоронение еретиков, но тогда большого значения тому не придала. Теперь же, вместе с мертвецом, этот факт выбрался из недр. Следом за одним - второй.
Полусгнившие, хрипящие твари, с которых слоями сходила истекающая гноем плоть и ссыпались целые грозди опарышей. Они знали, что я здесь, чуяли моё присутствие и волочащейся походкой двинулись в мою сторону. Что мне оставалось? Только спрятаться, надеясь, что меня не тронут. Не знаю, что было бы, не подоспей вооружённый Ран'Наар, топором для дров разможживший их головы, затем поспешивший увести меня в дом, сразу же запертый на все засовы. Казалось, мой кошмар закончился. Если бы так оно и было.
И вот, снова годы спустя, я пишу. Знаете, записи, вы ведь мне уже не нужны так, как раньше. Думаю, я отдам Вас Хель, когда она ещё чуть-чуть подрастёт. Но сейчас не о том. Сёстрам сегодня исполняется семь. Так быстро. А только вчера они ползали по дому... Кажется, старушка Крис теперь совсем старая. Тридцать четвёртый год уже пошёл. По просьбе Рана я вновь облачилась в то белое, воздушное платье, да сплела венок. Не думала, что увижу такой завороженный взор у Кель. Она весь вечер рассказывала своей сестре о том, что видела, а та так печально улыбалась... Интересно, доставляет ли ей её слепота страдания..?
И тем же днём, стоило близняшкам лечь спать, Ран настоял на разговоре. Это уже меня насторожило, он всё говорил, что я должна понять его. Как обычно, ходил вокруг да около, лишь потом сказал прямо. Наш монарх объявил очередную глупую войну и теперь жалует титулы всем, кто будет за него воевать. Мой милый спутник свято уверен, что если в армии короля будет кто-то, чья кровь далека от человеческой, то это смягчит его отношение к не-людям. Свято уверен в том, что титул сможет защитить меня от костра, если что-то пойдёт не так. Свято уверен, что глупая формальность и золото принесут мне счастье. Не хотел даже слушать моих протестов, говорил, что всё уже решил, что вписал своё имя, что обязательно прославит нас, что обязательно вернётся. Выдержать этих речей я не могла. Сорвалась на крик, бранила, на чём свет стоит, обвиняя в глупости.
А он попытался успокоить. И это стало мне последней каплей. Не в силах больше что-либо говорить, я просто рухнула на пол, всхлипывая. Отчётливо перед глазами стояла картина его смерти на этой глупой войне во имя ничего. Последнее, что мне запомнилось, это его короткое присутствие рядом, а затем закрывшаяся дверь. Я не хочу, чтобы наш путь кончился так. Я хотела сказать ему это, но так и не смогла.

Сколько себя помню, я всегда была одна. Мать и её лекции, сестра и её постоянная бравада, попытки выставить себя лучше, отца я и вовсе толком не помню. По-настоящему рядом со мной никогда никого не было. Я не жалуюсь. На самом деле, меня такое положение дел полностью устраивает - все они мне не нужны.
Мать, отец, сестра... Семья? Не смешите меня. Это просто глупое совпадение, что моей биологической матерью стала эта женщина. То, что в нас течёт наполовину общая кровь - ещё не повод для преклонения перед ней. Тоже самое касается сестры. Если эти двое думают, что я должна уважать их только из-за генетического (эти недалёкие даже слов таких не знают! «биологический» и «генетический» для них понятия абсолютнейше недостижимые, сколько бы я ни пыталась объяснить их значения - всё бестолку. Ни сестру, ни мать никогда не интересовала наука. Одна всё промывает мне мозг (ну хоть это понятие ей известно, слава всем её несуществующим богам!) на тему магии, даже на секунду не задумываясь о том, что эта такая же часть научной отрасли, как анатомия, другую не интересует ничто, кроме глупых каракулей на мольберте и музыки. И этих двоих я должна почитать?) сходства, то они глубоко ошибаются. Единственный, кто хоть что-то делает для семьи, единственный, кого я могу назвать достойным и уважаемым (не-)человеком, так это мой отец. Уже семь лет он кровью, в том числе и собственной, отстаивает земли нашего королевства и приносит нашему семейству славу и уважение.
Друзья, общество? Ещё больший вздор. Найти среди этих дремучих селян хоть кого-то, кто интересовался бы познанием тайн этого мира - задача настолько трудная, что не стоит даже и пытаться. И, с учётом этих факторов, я должна хоть в ком-то из них нуждаться? Вздор! Вздор!
Однако, я проявила бестактное невежество, в пору этим неучам, не представившись. Моё имя - Рахель Игнис, подобно моей матери и сестре - ведьма. Минувшей ночью мне исполнилось четырнадцать, в честь чего мать и вручила мне эти записи, велев продолжать. Слепой. Велела. Писать. Ха! Для меня-то это не проблема, но вы подите сыщите второго слепого, обученного письму и чтению. Я крайне сомневаюсь, что в этом (зачёркнуто)захолустье(зачёркнуто) дивном королевстве найдётся ещё один грамотный незрячий. Что только ещё больше отдаляет меня от них.
Секрет, на самом деле, прост и кроется в той же самой науке, на пару с магией. Во-первых, частично я могу видеть, хоть это «частично» и является одними лишь магическими вихрями. Во-вторых, мне удалось вывести формулу чернил из жидкой магической энергии. Благодаря этому мне и удаётся без затруднений управляться с полумеханическим пером. С написанным иными чернилами сложнее, но и здесь логическое мышление подсобило - когда разумное существо пишет что-либо, оно вкладывает в это часть себя. Иными словами, даже у того, что было написано рукой простого смертного, есть свой магический отпечаток. По нему мне и удаётся читать чужие записи. Со временем я даже научилась видеть ауры. У ведьм они полыхают рыжим огнём, к примеру, вампирские - походят на пульсирующую кровь, у оборотней - переливающаяся от красного до жёлтого животная ярость, феи похожи на цветущие растения, а смертные... на них мне нравится «смотреть» больше всего - у них целые вихри из всевозможных цветов и оттенков, для которых я не могу найти толком названий.
Но к делу. Любой, кто из-за моей слепоты сочтёт меня беззащитной страшно ошибётся. И не исключено, что эта ошибка будет последней в его жизни. Я не намерена терпеть к себе жалости и вполне готова за неё убивать без раздумий.
Моя сестрица на себе это уже ощутила в полной мере. Думала, что моя слепота мешает мне оборонятся от её нелепых и неумелых магических нападок. Сегодняшняя стала последней каплей. Её жалкая попытка подпалить мне волосы вылилась в целое магическое сражение. Обязана отдать ей должное - сражалась она отчаянно и одолела бы меня, если бы не пришедший на подмогу Голос. (этот Голос появился с того момента, как матушка вручила мне кулон, но об этом позднее) Отдающий холодом спокойствия, женский тихий голос велел мне использовать заклинание льда настолько мощное, насколько мне хватит сил. Такими мои действия и были.
Впустив в свою душу холод Голоса, позволив ему коснуться разума, завладеть телом, я, подавшись вперёд, создала удивительно огромную морозную вспышку, кругами расходившуюся от меня во все стороны, покрывающую изморозью всё, чего её губительное воздействие только касалось. Думаю, я вполне могла бы убить Ракель по велению Голоса, если бы мать не вмешалась. Кто просил её лезть?! Это вмешательство вызвало во мне гнев, потребовавший немедленного высвобождения. И я выпустила его вместе с пламенем. Вот только мать, старая ведьма, запросто этот выпад отбила, обратив пламя в пар.
Не могу выразить тех чувств, которые меня захватили. Бесконечная обида, гнев и жажда мести. Но Голос успокоил меня. Голос велел ждать. Его обладательница тихо, успокаивающе обещала мне, что придёт день и, если я пожелаю, то стану много сильнее их обоих вместевзятых. Что однажды меня уже никто не остановит. И я поверила Ей.
Полагаю, пришло время рассказать подробнее о Голосе и Той, кому он принадлежит. С самого младеньчества у меня была, гм, эдакая воображаемая подруга, которую я звала Реми. Воображаемой она не была - просто мой разум ещё не был готов принять столь сильную Сущность извне за реальную, потому создал для неё оболочку выдуманной синевласой девочки моих лет. Шло время - девочка росла вместе со мной. И с течением времени я всё острее и острее ощущала Её присутствие. О, как же оно щекотало мне нервы, как будоражило ум! Я не слышала Её, но с замиранием сердца ждала того момента, когда Она наконец заговорит со мной. Я знала это. С самого начала знала. В ночь на моё тринадцатилетие мать охватила безумная горечь, безумная усталость. Она говорила о том, что больше не может, что для неё это уже слишком. Она умоляла забрать кулон, столь долго с ней бывшей. И я подчинилась. Должна была - то ведомо мне было. Стоило мне только коснуться его, как ушей достиг победно ликующий голос.
«Наконец-то!» - шептала Она. Тихо-тихо, но в интонациях был триумф, - «Наконец-то мы станем вместе!» - и эта речь отозвалась долгожданным экстазом во мне. Как долго я ждала Её! Как долго мечтала о том, чтобы услышать и представляла, о чём мы с Ней сможем поговорить!
С тех пор Она всегда была рядом. Маленькая, отвергнутая самим миром, девочка Реми, бесконечно злая и бесконечно жаждавшая возмездия за всю причинённую ей боль. С Ней никогда никого не было рядом, Она всегда была одна, запертая в этом кулоне, отчаянно пытавшаяся докричаться до моей матери, жестоко отторгавшей Её. О, сколько горечи и боли было в Её голосе! Сколько отчаяния, сколько мольбы! Милая, беззащитная Реми, чьё присутствие всегда было рядом со мной, даже тогда, когда остальные отворачивались, просила меня не отвергать Её, подобно матери, просила позволить стать мне другом. Я не могла отказать. Не посмела бы. Со мной никогда не было никого, кто понимал бы, кто разделял бы мои боль и злость. И тогда я дала обещание. Моя клятва - клятва верности, данное Слово, что никогда не отвернусь, даже если это будет стоить мне жизни. Тихая, печальная радость в Голосе - взаимное разделение клятвы.
С того момента мы были вместе, неотделимы друг от друга. Реми - Ремилия - учила меня тому, как выживать во тьме слепоты, показала, как видеть магию, не имея зрения. Поддерживала в те мгновения, когда сам мир был против моего существования - о, сколько раз мне приходилось терпеть унижения от сверстников, презиравших меня за непохожесть на человека. Гнев и ненависть укоренялись во мне с каждой новой раной, нанесённой ими.
«Они заплатят за это. Просто подожди ещё немного и они поплатятся. Наше время обязательно настанет.» - раздавался тихий Голос. Моё тело покрывалось синяками, ссадинами, порой ранами. Переносило переломы и тяжёлые кровопотери. О, сколько раз мне хотелось покончить со всем этим, раз и навсегда, но я верила Её словам и лишь покорно ждала, снося побои.
Учебное время - мать отдала меня и Кель (эту глупую девчонку всегда любили! они видели титул, они видели богатство, они так ластились к ней!) в местную академию, где обучалось потомство прогнившей знати - было сущим адом, но дома... Дома я могла почувствовать себя в безопасности. Здесь, оставаясь один на один с собой и Ремилией, я погружалась в наблюдение за звёздами. Знаете, я могу их видеть! По-своему, конечно. Там, далеко-далеко, так много магии... Прекрасные вихри холодно-синих, блекло-зелёных и голубоватых оттенков, клубящиеся, создающие такие дивные картины... Порой, я видела вспыхивающие всеми цветами новые звёзды, наблюдала за тем, как буйство красок успокаивалось и обретали спокойные цвета своих соседей. Не было во всём мире ничего, что было бы более красивым.
Не так давно, нас известили о том, что в академии близится торжество - некий бал, на котором обязаны присутствовать все обучающиеся. Для меня это было гнетущим, но вот Ремилия лишь с предвкушением говорила о том, что совсем скоро настанет тот миг, когда всё переменится. Она ждала этого бала. Ждала и Кель.
Для неё пребывание дома всегда было скучным. Она любила общество, любила людей и ей их не хватало в пустых стенах дома. Со мной она практически не говорила - быть может, боялась, что отношение к ней переменится на схожее с тем, как обходятся со мной, возможно, я просто была ей отвратительна, - а мать, после ухода отца, совсем замкнулась в себе. Фактически, мы оказались предоставлены сами себе и на то, чем нам заниматься, воля была только наша. И если я посвятила себя изучению точных наук, то сестра, как, помнится, я уже писала, отдавалась творчеству. Признаю честно, мне завидно. Завидно, что я не могу так же перебирать клавиш рояля, так же выводить изящных картин. Я завидую её глазам, её умению видеть и ничего с собой поделать не могу. Как сложилась бы моя жизнь, будь я зрячей? Услышала бы когда-нибудь Ремилию? Познала бы когда-нибудь любовь окружающих? Кто знает. Так или иначе, слышать её музыки спокойно я не могу - печальные мелодии задевают меня каждый раз, как будто мне доводится услышать их впервые.
Весь день перед балом Реми объясняла мне, как применить заклинание обожания разом на всю толпу. Со стороны подобная выходка казалось довольно мелочной, но план на деле шёл с просчётом на много ходов вперёд. Эти люди (и редкие не-люди) - целое новое поколение знати, поддержка которого однажды придётся мне весьма полезной. Если всё пройдёт успешно, то я, по взрослению, смогу претендовать на место в совете, а эта падаль мою кандидатуру только одобрит. Эта часть плана была составлена мною и Ремилией вместе, но, насколько мне известно, у Неё есть и свои карты, раскрывать которых Она пока не была намерена.
«Всему своё время» - в голосе звучала тёплая, ободряющая улыбка. Честно говоря, при всём осознании мною явной пользы этой части задуманного, куда более важным мне казалось наконец воплотить Реми - я была крайне близка к нахождению верной формулы зелья воплощения, но нужная пропорция веществ всё ускользала от меня. Однако, сама воплощаемая, несмотря на явное нетерпение, утверждала об обратном. Она говорила, что стоит воспользоваться такой шикарной возможностью, что формула от меня никуда не денется, а вот шанс заработать влияние запросто можно упустить и, кто знает, быть может, более такового никогда не выпадет. Говорила Она всегда убедительно, посему до вечера я упражнялась в магии, чтобы на последующем торжестве приворожить к себе весь зал, полный людей. Неуверенности в своих силах не было - их хватит с запасом, это знали и я, и Ремилия. Наш план был идеален. И он сработал.
Даже больше, чем мы ожидали. Среди присутствующих был и Даниэль - слабый здоровьем старший сын и, заодно, наследник Верховного Советника Его Величества. Сам по себе он всегда был нелюдим, подобно мне, возможно, из-за этой схожести в характерах заклинание сработало на нём сильнее, чем на прочих. Помимо преданности в его сердце зародилось и иное, более тёплое чувство. Чтож, пешка рангом повыше мне только на руку - таково было моё рассуждение, когда юноша, пригласив меня на танец и глядя прямо в глаза, о своих неожиданных сердечных терзаниях поведал. Думаю, отец бы согласился с тем, что партия он крайне выгодная.
Остаток вечера, да что там, далеко заполночь (спасибо матери, любезно спонсирующей меня элексирами бодрости), за обыденной партией в шахматы мы с Реми обсуждали события минувшего дня. Она сказала, что гордится мной - и от того потеплело на сердце. Эта бестелесная девушка - единственная, кто когда-либо говорил мне подобные слова, да даже если бы кто-то их и повторил, такого значения, как Её словам, я в любом случае придать бы не смогла.
Светало, шла очередная партия. В ожесточённой битве сходились армии Чёрной и Белой Королев, но закончится этой баталии было не суждено - в один миг решение формулы озарило мою голову. Подобно ошпаренной, я вскочила с места, задев доску, разбросав фигуры по полу, кинулась к рабочему столу, где покоились так и оставшиеся стоять с прошлой ночи колбы с неудавшимися вариантами. Сорок процентов этого... Две трети того... В припадке научного вдохновения я металась над столом, колбы, покорные моей воле, парили вокруг, услужливо подлетая поближе к рукам, когда это требовалось. И наконец...
- Закончено! - слишком громко, пожалуй, то было сказано, но спавшие мать и сестра всё равно были в других крыльях дома, чтобы меня услышать. Дрожащими руками я протягиваю зелье бестелесной подруге, чтобы...
Спустя столько времени и стараний ощутить, как видимый и слышимый одной лишь мне фантом обретает тело. Вихри магии, слишком сильные, слишком резкие, окутали привычную мне призрачную дымку. В какой-то момент я испугалась, что допустила ошибку, но ободряющее «Всё хорошо, ты всё сделала правильно» мои сомнения в себе развеяло. Вихри утихли, а призрачная, голубовато-синеватая, как у звёзд, дымка стала плотнее. Будто бы корнями дерева, стала унизана рыжими огненными нитями. Касание прохладных рук вывело меня из завороженного транса. Я наконец смогла ощутить Её прикосновение.
- Спасибо. - зазвучал тихий знакомый голос близ самого острого уха. Жаль, я не могла Её видеть - до безумия было интересно, какое же тело Она получила, спустя столько лет ожидания, - Если позволишь, я хотела бы потолковать с твоей матушкой. - разумеется, отказывать я не стала. Но ощутила до дрожи, как в центральном крыле спящая матерь вскочила с постели. С каким-то злорадством мне думалось о том, что теперь она точно не сможет отмахнуться от Ремилии, как от надоедливой призрачной мухи!
Реми ушла. Любопытству сопротивляться я была не в силах - уверена, Она знала это. Уверена, против того, чтобы я подслушала их разговор, ничего не имела. Иначе сказала бы, остановила. А потому, приличия ради выждав пару минут, съехала по перилам вниз, поспешила ко второму этажу центрального крыла, укрылась на лестнице, вся обратившись в слух.
- Благодарю, что сохранила мой амулет, - посмеиваясь говорила Ремилия. Я не слышала раньше таких злых и холодных интонаций от Неё - явно было, что мать моя в прошлом успела изрядно навредить ей. «Не прощу» - мелькнуло в моей голове. Как можно было не прийти на помощь Ей, нуждающейся?! - Вижу, ты мне не рада.
- ... - Мать говорила слишком тихо, так, что слов не разобрать. Одни лишь отдельные слова долетали до моих ушей, складывавшиеся в какую-то кашу. Однако Реми вдруг засмеялась.
- О да, милая Хель. Это дивное тело - её работа. Талантливая у тебя дочь. По крайней мере, одна из. - Голос в одно мгновение стал серьёзным. - Пойдёт далеко. А я помогу. Знаешь хоть, чья кровь течёт в жилах твоего возлюбленного? Чью кровь унаследовали твои дети? - в какой-то момент меня охватил страх. А стоило ли подслушивать..?

+3 очка;

Селенка, подселить можно не только пару к наследнику, но и пару к другим ненаследникам. Только что правила читала. Только они баллов не приносят. И все.